Ингвокультурология

 
27
зом, отражает массовое мышление; он реагирует на все изменения 
и нововведения, но реагирует слабо и медленно, тогда как в созна-
нии производящих изменения, это происходит моментально» 
[
Уорф, 1960, c. 164]. 
Следует подчеркнуть методологически важную мысль: язык 
как устойчивая система аккумулирует изменения норм культуры не 
сразу, не сиюминутно, а тщательно «фильтруя» нововведения, ис-
пытывая их «на прочность», прежде чем отложить в арсенал своих 
ценностей. В этом нельзя не видеть одного из объективных крите-
риев прочности закрепления того или иного факта, явления как фе-
номена культуры. 
Метод встречного, паритетного описания культуры через фак-
ты ее отражения в национальном языке и интерпретации самих 
языковых фактов через «глубинный внеязыковой, культурный ком-
понент» (так наз. «вертикальный контекст») представляется на ос-
новании сказанного выше весьма объективным и конструктивным в 
плане поставленной теоретически и практически проблемы «язык и 
культура». Раздельные исследования этих аспектов (или преиму-
щественное - одного из них) большого эффекта не дают. Такой 
комплексный подход оказывается в русле современного «укруп-
нения» объекта науки о языке и синтеза собственно лингвистичес-
ких методов с методами других, смежных наук. Правила исполь-
зования языка, как такового, оказываются недостаточными в тех 
слу-чаях, когда они должны дополняться сведениями культурологи-
ческого порядка. В таких случаях необходима внеязыковая (то есть 
выходящая за пределы собственно языка) познавательная, когни-
тивная ориентация. <<Выявить «способ осуществления речи» 
(«fashion of speaking») 
или «когнитивный стиль» это, - подчеркивает 
Д.Х. Хаймc, - с точки зрения метода, всего лишь упражнение на по-
строение модели (такая практика обычна в антропологии) и в пер-
вом случае в значительной степени форма типологизирования. Вы-
вод о наличии когнитивной ориентации, который приходится иногда 
делать, чтобы стали понятны некоторые данные (например, посто-
янные семантические сдвиги едва ли можно объяснить иначе, чем 
каким-то сдвигом в когнитивной ориентации), или указания на ана-
логичные структуры в других аспектах культуры - все это само по 
себе еще не свидетельствует о позиции, занятой по отношению к 
источнику или статусу обнаруженных явлений» [Хаймс, 1975, c. 
234]. 
В тех случаях, где употребление речи по указанным выше 
причинам затруднено, необходима дополнительная когнитивная 
(
социально-речевая) ориентация: языковой контекст должен кор-
ректироваться культурологическим, опираться на более глубокие 

---

28
сведения лингвокультурологического характера, так как «имеется 
близкое соответствие между языковой моделью и неязыковым по-
ведением» [Хаймс, 1975, c. 237-238]. 
Передача внеязыкового, когнитивного «со-значения» для аде-
кватности речевого употребления, отражающего специфику культу-
ры, должна обеспечиваться соответствующими данными словарей. 
Известный семантик У. Вейнрейх, давая критическое рассмотрение 
словарных дефиниций, попытался «присоединить к своей теорети-
ческой модели некоторый не совсем четко определенный компо-
нент, ориентированный на социальную реальность и являющийся 
продуктом деятельности с гораздо более давними традициями, чем 
лингвистика» [Делесаль, 1983, c. 263]. Такой компонент способству-
ет приобретению у читателя словаря (особенно иностранца) опре-
деленных социальных представлений (images sociales), «всегда 
сложных, преимущественно интуитивных, обусловленных прагма-
тическими целями и опирающихся на систему социально-культур-
ных ценностей» [Там же]. 
Таким образом, введенные В. Гумбольдтом в научный обиход 
понятия «внутренняя форма» и «картина мира» (позднее - «про-
межуточный мир» у Л. Вайсгербера) закономерно привели к опре-
деленному методу анализа языка и культуры, опирающемуся на 
понятие «лингвистической относительности». Застывшие и часто 
даже «окаменевшие» в языке факты культуры часто вбирали в себя 
наиболее существенное, характерное, специфически националь-
ное, что нередко становится предметом специального анализа, на-
пример, языка и культуры хопи у Б.Л. Уорфа [1960, c. 135 - 182]. Ги-
потеза Сепира-Уорфа, несмотря на ее справедливую критику, ин-
тересна самой постановкой проблемы взаимосвязи и взаимодейст-
вия языка, мышления и культуры. Работы этого направления «со-
средоточили на таких фактах и явлениях, что советские лингвисты 
в последнее время несколько отошли, но которые необходимо ос-
мыслить с теоретических позиций советской науки о языке» - писал 
В.А. Звегинцев [1960, c. 134]. 
М. Блэк, анализируя теоретические воззрения Б.Л. Уорфа, 
приводил в статье «Лингвистическая относительность» слова Э. 
Сепира: «Было бы ошибочным полагать, что мы можем полностью 
осознать действительность, не прибегая к помощи языка, или что 
язык является побочным средством разрешения некоторых частных 
проблем общения и мышления. На самом деле «реальный мир» в 
значительной степени бессознательно строится на основе языко-
вых норм данной группы». Смысл гипотезы Сепира - Уорфа можно, 
по Блэку, свести к нескольким положениям [Блэк, 1960, c. 200]: язы-

---