Лутфуллина Г. Ф. Сравнительная типология английского и родного языков

пни, сон 

сны. В обоих языках имеются 
супплетивные формы: человек – люди, ребенок 

дети, person – people. 
Ударение, внутренняя 
флексия 
и 
супплетивизм не 
являются 
типологической характеристикой двух языков. В русском языке категория 
числа более представлена, так как затрагивает еще и прилагательные. 
В татарском языке изучение КЧ связано со стремлением объяснить 
нерегулярность ее выражения. Ведущие языковеды, во главе с одним 
из авторов и главным редактором трехтомной грамматики татарского 
языка М.З. Закиевым, указывают на наличие морфологической категории 
числа, интерпретируя ее и как синтагматическую, и как морфологическую, 
признавая равноправность двух способов ее выражения [26, Т. 2, с. 46]. Эта 
точка зрения отражена в современных исследованиях КЧ, среди которых 
можно назвать диссертацию Р.Ф. Фаттаховой «Категория числа 
в современном татарском языке» (2002) [28]. Вторая точка зрения также 
не нова и состоит в полном отказе от существования морфологической КЧ. 
По мнению С.Д. Кацнельсона, имя существительное «не выражает 
ни единичности, ни множественности», т. е. не несет никакой информации 
о количестве обозначаемых предметов [17, с. 123]. Разделяя данное 
утверждение 
об 
индифферентности 
имени 
существительного 
к количественным характеристикам в тюркских языках, В.Г. Гузев и 

---

51 
Д.М. Насилов приводят пример использования предложения с одной и той же 
формой числа имени существительного в разных речевых ситуациях [9]. 
Так, поскольку высказывание «Без кичә агач утырттык» не несет количест-
венной информации – оно может быть по-разному интерпретировано 
в нижеприведенных ситуациях, в которых количественная информация 
может быть уточнена при необходимости: 1) Без кичә (биш, күп, аз) агач 
утырттык / Мы вчера посадили (пять, много, мало) несколько деревьев; 
2) Без кичә (бер) агач утырттык / Мы вчера посадили (одно) дерево;
3) Без кичә агач(лар) утырта идек / Мы вчера сажали деревья. По их 
мнению, имя существительное индифферентно к тому, передает ли оно 
родовое название или конкретный предмет. Третья группа лингвистов 
придерживается новой концепции, представленной на современном этапе 
в работах В.А. Плунгяна. «Единственный, конфликтный случай был бы, 
если бы в языке обнаружился, хотя и аффиксальный, но все же 
не обязательный носитель «сильного» грамматического значения» – «если 
вообще возможна» такая ситуация [24, с. 135]. Необязательность выражения 
КЧ он объясняет импликативной реализацией данной категории (наличие 
одной категории тем самым имплицирует отсутствие другой). Необходимо 
также учитывать взаимодействие грамматических категорий друг с другом 
как важный дополнительный фактор, влияющий на способ описания самых 
основных понятий. Согласно В.А. Плунгяну, выбор нулевой граммемы КЧ 
в татарском языке определяется тем, что «нереферентность блокирует 
выражение падежно-числовых граммем» [24, c. 135]. Количественная 
неохарактеризованность объекта свидетельствует о его нереферентности. 
Отсутствие аффикса множественного числа не имеет определенного 
значения, просто оно может выражать граммему другой категории и в силу 
этого не может обслуживать свои законные значения [24, c. 345].
Согласно мнению автора, что в словосочетании биш йорт можно 
рассматривать форму существительного йорт как немаркированную или 
нулевую форму множественного числа (по аналогии с существующей 
в русском языке формой множественного числа, омонимичной форме 
единственного числа родительного падежа для выражения конкретного 
количества, меньшего четырех: две книги = нет (чего?) книги).
Существует возможность рассмотрения данного словосочетания как 
реализацию типичного средства связи – изафета 1: таш йорт = биш йорт, 
что становится возможным из-за сильной субстантивированности имен 
числительных в татарском языке Num = N, в пользу чего свидетельствует 
наличие у них категории числа, падежа: бишкә, бишне, бишләр. 

---

52 
В татарском языке выражение категории числа имен существительных 
связано 
с 
доминирующим 
средством 
синтаксической 
связи. 
Импликативная реализация граммемы числа актанта-объекта составляет 
одну из особенностей выражения количественного совпадения в татарском 
языке и носит контекстуально обусловленный характер [22, c. 78]. 
В татарском языке аффикс -лар/-ләр множественного числа выражает 
неопределенное множество. Форма единственного числа морфологических 
показателей не имеет, является нейтральной и часто употребляется 
в обобщенно-собирательном значении. Изолированное употребление 
аффикса множественного числа не характерно для татарского языка. 
Р.Ф. Фаттахова предлагает анализ функциональной и структурно-
семантической связи между категориями числа и определенности-
неопределенности [28]. Согласно В.А. Плунгяну, выбор нулевой граммемы 
КЧ в татарском языке определяется тем, что «нереферентность блокирует 
выражение падежно-числовых граммем» [24, c. 135]. Г.Ф. Лутфуллина 
считает, что согласование в числе глаголов детерминировано категорией 
перцептивности [22, c. 67]. Выводимая из временной референции ситуации 
восприятия 
пространственная 
референтность 
и 
определенность 
воспринимаемых субстанций ведет к отсутствию согласования.
В английском, русском и татарском языках граммема числа является 
формоизменительной. Категория числа может выполнять в языке две 
функции. Первая содержательная функция сводится к количественной 
актуализации имен существительных и имеет узкую сферу применения, 
охватывая лишь нарицательные, дискретные, конкретные имена 
существительные. Вторая функция КЧ – это формальная синтаксическая 
функция согласования в числе как в пределах именной группы,
так и между главными членами предложения. Это функция позволяет 
рассматривать КЧ как средство образования синтаксической структуры 
предложения. Наличие обеих функций у КЧ не является правилом для всех 
языков с морфологической КЧ. Например, в английском языке в именной 
и предикативной синтаксических группах согласование отсутствует: 
The young boys listen to the radio, тогда как в русском языке данное правило 
согласования действует: Молодые люди слушают радио. Индоевропейские 
языки с морфологической согласовательной категорией числа, к которым 
относится русский язык, характеризуются явлением грамматического 
плеоназма. В данном случае речь идет об избыточности лексических 
и грамматических средств, используемых для передачи количественной 
информации в высказывании «Две красивые девочки гуляли в саду». 

---

53 
В татарском языке сфера функционирования КЧ строго определена 
ее семантическим содержанием, т. е. с одной стороны ограничена 
распространением только на класс нарицательных, конкретных, 
дискретных имен существительных, а с другой стороны – необходимостью 
указания количественной информации. Ориентация на выражение 
реальной 
единичности/множественности 
обуславливает 
механизм 
функционирования форм числа в татарском языке.
В английском и русском языках КЧ является обязательной, 
регулярной и всеобъемлющей – охватывает все имена. Обязательность 
выражения КЧ состоит в том, что она выступает как элемент некой 
навязываемой говорящему на английском языке категории, которая 
не может свободно выражаться только в соответствии с коммуникативным 
замыслом говорящего. Обязательность в конечном счете отражает способ 
концептуализации действительности в данном языке [24, c. 135].