Посвящается студентам, преподавателям и сотрудникам факультета иностранных языков мгу имени М

country
.
Для русского человека характерно очень личное и открытое (в словесном плане) эмоциональное отношение к
родине-матушке,
к 
святому отечеству.
Русский язык свидетельствует: любовь к 
родине/отечеству/отчизне
—
это абсолютно устойчивые словосочетания, которые клишировались от регулярного воспроизведения в речи.
Словарь Даля регистрирует: 
И кости по родине плачут 
(по преданию, в некоторых могилах слышен вой костей);
Рыбам море, птицам воздух, а человеку отчизна вселенный круг 
(комментарии вряд ли требуются); 
За отечество
живот кладут 
(о воинах).
Брюс Монк, автор популярнейшего школьного учебника «
Happy
English
», говорил в лекциях о современной
русской культуре на факультете иностранных языков МГУ:
The concept of 
родина
 arouses a lot of emotion in Russians. It is feminine, you regard it as your mother (
родина
-
мать
,
родина
-
матушка
,). We have a different attitude to our country. We would never dream of calling it «motherland». Your
people feel nostalgic during three-week Oxford summer courses of English. I lived in Russia away from my country for 9
years and I did not feel nostalgic. We are on different terms with our country.
Понятие
родины
в
русских
пробуждает
много
эмоций
. 
Родина — женского рода, часто воспринимается как
мать 
(родина-мать, родина-матушка). 
У нас другое отношение к своей стране. Нам никогда не пришло бы в
голову назвать ее «матерью-землей». Ваши люди испытывают ностальгию, проходя трехнедельный курс
английского языка в Оксфорде. Я прожил в России, вдали от родины, девять лет, и у меня не было
ностальгии. У нас с родиной совсем другие отношения.
Действительно, 
тоска по родине 
— это устойчивое выражение, зарегистрированное словарем под редакцией Д. Н.
Ушакова. Интересно, что менее употребительное, чем
родина
и
отечество,
слово
отчизна
в том же словаре
Ушакова, изданном в 1938 году, имеет пометы «устар.» и «ритор.». Однако в более позднем словаре Ожегова,
изданном в 1949 году, это слово дается без этих помет. Можно предположить, что слово 
отчизна 
перестало быть
устаревшим по социокультурным причинам: между выходом в свет второго тома словаря Ушакова и словарем
Ожегова прошла Великая
Отечественная
война, вызвавшая огромный подъем патриотизма, на что язык
немедленно отреагировал оживлением (не хочется говорить реанимацией, но по сути именно так) или, вернее,
омоложением устаревших слов.
Новая, гораздо более активная речевая жизнь началась и у слова 
отечество 
и его производного 
отечественный
после распада Советского Союза. Широко употреблявшееся прежде слово
советский,
удобное по ряду причин
(например, в вопросах национальности и гражданства, по контрасту с нынешней ситуацией разнобоя и путаницы

---

между 
Русским 
и 
российским), 
во многих контекстах заменилось словами 
оте-
177
чество, отечественный: история отечества, отечественная история/ литература/культура/продукция,
отечественное производство 
и т. п. Англичане же таких слов, как 
patriotic
, 
motherland
, 
fatherland
 о 
себе и о своей
собственной стране не употребляют. Великая Отечественная война называется
Great
 
Patriotic
 
War
 
только
применительно к русским или при прямом переводе с русского языка. Для англоязычного мира эта война имеет
только одно название:
The
 
Second
 
World
 
War
— Вторая мировая война. По имеющимся данным,
fath
erland
употребляется о Германии (явная калька с немецкого 
Vaterland). 
О России — 
motherland
 
но обычно в кавычках,
подчеркивая иностранность этого слова, его чуждость контексту естественной английской речи. (У американцев
несколько по-другому, но об этом ниже, в главе «Язык и идеология».)
Итак, у англичан, по выражению Брюса Монка, «другие отношения со своей страной» — более дистантные, чем у
русских, не такие близко-интимные (женский род, 
матушка, 
целый ряд одновременно высоких и теплых слов),
что вполне укладывается в стереотипы соответствующих национальных характеров и объективно подтверждает
их.
Еще одно языковое явление, ярко свидетельствующее обо всем сказанном выше, неожиданно попало в центр
внимания борьбы политических сил России. Речь идет о манере говорить о своей стране: по-русски —
наша
страна,
а по-английски —
this
 
country
 
[эта страна]. Русскоязычных студентов, изучающих английский язык,
всегда приходится специально учить, что если речь идет об англичанах и Англии, то не нужно употреблять
словосочетание
our
 
country
 
[наша страна], как в русском языке говорят о России: англичане в соответствии со
своим национальным характером проявляют обычную сдержанность и в отношениях со своей родиной, называя
ее очень нейтрально и подчеркнуто отдаленно
this
 
country
.
По-русски до самого последнего времени о своей
стране можно было сказать не 
наша страна, 
а 
эта страна 
только в резко негативном контексте, подчеркивая, что
говорящий уже не является или не считает себя принадлежащим к России: в этой стране жить
невозможно.
Обычно так говорят за рубежом, в отдалении от страны, и это говорится как эмигрантами, так и нашими (не
этими
же!) соотечественниками. На международном симпозиуме по преподаванию английского языка как
иностранного в Самаре в 1998 году одна из российских докладчиц, говоря о пропаганде против России средств
массовой информации за границей, сказала: «Когда я там смотрю телевизор, мне страшно возвращаться в
эту
страну».
Интересные данные приводит В. Н. Телия в своей работе «Наименование