Традиция — текст — фольклор

; F → 
; S → ; во многом соответствует общей линии развития от мифа к сказ-
ке: демифологизация основной коллизии и выдвижение на первый план 
семейного начала, сужение коллективизма и развитие интереса к личной 
судьбе и компенсации социально обездоленного. Подлинное изучение се-
мантики волшебной сказки только начинается. Цель семантического опи-
сания сводится к тому, чтобы обнаружить смысловые инварианты в разно-
образных действиях многочисленных персонажей сказки. 
33 

---

Функциональный синтагматический анализ также занят редукцией ска-
зочных действий до небольшого числа инвариантов. Различие состоит в 
том, что в случае функционального анализа эта редукция осуществляется 
исключительно под углом зрения сюжетных механизмов, в то время как 
семантический анализ предполагает соотнесение элементов сказки с не-
которой дедуктивной системой семантических различительных признаков, 
выделяемых на основании исследования сказки как целостного мира. Это 
исследование предполагает рассмотрение сказочных событий, персона-
жей и объектов как манифестацию определенной сказочной мифологии. 
В рамках настоящей статьи авторы не ставили себе целью детальное 
семантическое описание сказочной мифологии. Это задача более подроб-
ного исследования. Здесь же мы рассмотрим строение системы семанти-
ческих различительных признаков в парадигматике, приведем некоторые 
соображения относительно взаимоотношения между этими признаками в 
синтагматике; наконец, сюда же вплотную примыкает семантический ана-
лиз системы сказочных dramatis personae. Что же касается описания дру-
гих, не затронутых в настоящей статье сфер сказочной мифологии (анализ 
семантического содержания реалий и объектов в сказке), то эта работа 
еще впереди. Отметим, впрочем, что динамический, активный характер 
сказочного мира, в центре которого находится судьба героя, естественным 
образом подсказывает обратиться прежде всего к семантике коллизий. С 
этим связан тот факт, что набор семантических различительных призна-
ков, вводимый в настоящем разделе, ориентирован в основном на описа-
ние семантики коллизий, связанных с героем, и менее связан с характери-
стикой предметного мира сказки. 
В работах К. Леви-Строса [Lévi-Strauss 1958; Lévi-Strauss 1964 — 1971], 
Вяч. Be. Иванова и В. Н. Топорова [Иванов, Топоров 1963, с. 88—158; Ива-
нов, Топоров 1965], А. Ж. Греймаса [Graimas 1963, р. 51 — 66] семантиче-
ский анализ ориентирован как раз на выявление специфики статической 
мифологической парадигматики. Одним из достижений этого анализа яв-
ляется показ того, что смысл мифа несводим к смыслу, извлекаемому из 
простого соположения событий, о которых повествуется в мифе. Смысл 
мифа обладает относительной (в известных пределах) свободой от кон-
кретного 
34 

---

сюжета повествования. Недаром в мифологическом творчестве различных 
народов центральное место занимает не отдельное, замкнутое в себе по-
вествование с законченным сюжетом, а более мелкое образование — эпи-
зод. Первоначально отдельные эпизоды, объединяясь в некоторое целое, 
дают текст, организованный в сюжетном отношении довольно слабо и чис-
то формально. Тем не менее подобное объединение (в котором отдель-
ные блоки могут даже меняться местами) всегда представляет собою уже 
внесобытийную смысловую структуру (ср. цикл о Вороне у североамери-
канских индейцев и палеоазиатов). В рамках этой структуры сюжетно-
хронологическая последовательность организуется в мифе гораздо более 
свободно. 
В трудах названных авторов обосновывается возможность описания 
семантики мифа при помощи набора бинарных различительных признаков. 
Указывается, что генетически подобный набор восходит к глобальной 
классификационной системе, основывавшейся на дуальном принципе и 
характеризовавшей способ описания мира у первобытных народов. Раз-
личные народы могли избирать в качестве противоположных членов оппо-
зиции самые разнообразные признаки (ср. различные цветовые и про-
странственные оппозиции в мифологии), однако общий набор, по-
видимому, был неизменным. Признаки описывали весь окружающий мир в 
самых разнообразных кодах, включавших, разумеется, все пять органов 
чувств, а задача редукции разнообразных явлений до небольшого числа 
противопоставлений выполнялась таким образом, что один и тот же объ-
ект мог быть описан при помощи различных семиотических кодов. Так воз-
никало важнейшее для первобытной мифологии ощущение изначального 
и глобального единства мира. Естественно, что набор подобных признаков 
включал в себя в качестве основных координат оппозиции, характеризую-
щие своеобразную мифологическую «физику» и «механику»: су-