Традиция — текст — фольклор

M (AT 300 — 303, 550 — 551) часто присутствует, как отмече-
но выше, второй тур типа ŌSF
, где основная коллизия воспроизводится 
на социальном уровне. 
8 
Переходя к анализу того, как ведут себя выделенные семантические оп-
позиции в сюжетно-синтагматическом ряду, следует прежде всего рас-
смотреть взаимодействие между противоположными членами на общесю-
жетном уровне и результат этого взаимодействия для всего сюжета в це-
лом. Исследуя этот процесс для мифа, К. Леви-Строс приходит к выводу, 
что он заключается в медиации между противоположными членами проти-
вопоставления [Lévi-Strauss 1962]. Сущность медиации, по К. Леви-Стросу, 
состоит в том, что она предлагает своеобразный, специфический для пер-
вобытной логики способ преодоления противоположностей путем после-
довательной замены их другими, менее 
41 

---

удаленными друг от друга полюсами, а этих последних — неким промежу-
точным членом, часто воплощенным в мифическом культурном герое. 
Природа этого персонажа поэтому, как считает К. Леви-Строс, двойствен-
на, промежуточна. 
Медиация в социально-психологическом плане была необходима, по-
видимому, для того, чтобы снять жестокие стрессы, возникавшие при 
столкновении с кардинальными и неизбежными смысловыми координата-
ми мира: жизнью и смертью, микрокосмом и макрокосмом, человечеством 
и сверхъестественными существами и т. п. Решить вечный и всегда акту-
альный спор между этими противоположностями было невозможно, просто 
избрав одно и игнорируя другое. Не говоря уже о том, что «убираемая» 
возможность никуда бы не исчезла, а, наоборот, постоянно заявляла бы о 
своем присутствии, в мышлении первобытного человека между противо-
положными членами оппозиции несомненно существовала смысловая 
связь. Отсюда возникает потребность в сближении контрастирующих чле-
нов. Сознание все время ищет таких представителей внешнего мира, ко-
торые сами в себе воплощали бы оба члена оппозиции и примиряли бы 
их. В результате медиация осуществляется посредством специальных ма-
териальных носителей. Поэтому мифические медиаторы обычно занимают 
промежуточное положение между полюсами, подлежащими снятию, и 
имеют «кентаврообразные» черты. Этому соответствует характер их 
трансформаций, через которые происходит взаимопроникновение разных 
миров. 
Медиация в мифе носит всегда коллективный характер и решает кол-
лективные психологические задачи, моделируя мифопоэтическое мышле-
ние с его балансированием на грани перехода от одного кода к другому 
(bricolage, по К. Леви-Стросу). Медиация позволяет устанавливать эквива-
лентность между явлениями разных кодовых сфер, и эта эквивалентность 
моделирует единство, целостность и преемственность мира. Поэтому ми-
фологические посредники-медиаторы всегда имеют особое сакральное и 
ритуально-терапевтическое значение. 
Формула медиативного процесса, предложенная Леви-Стросом [Lévi-
Strauss 1958, р. 227-288], 
f
x
(a):f
y
(b)::f
x
(b):f
a–1
(y), 
42 

---

где b — медиатор, способный принимать одновременно противоположные 
значения х и у. Итогом медиации является перестановка а (в качестве ар-
гумента) на ā или а-1 в качестве функции, у (в качестве функции) на у в ка-
честве аргумента, что выражает «спиральность» медиации — достижение 
нового результата по сравнению с исходными данными. 
Формула К. Леви-Строса была хорошо разъяснена и проверена для 
разных случаев супругами Маранда в работе «Структурные модели в 
фольклоре» [Kongas, Maranda 1962]. Формула, предложенная К. Леви-
Стросом для мифа, оказалась пригодной и для сказок, но вместе с тем вы-
яснилось, что имеются мифы и сказки, где медиатор либо отсутствует, яв-
ляется нулевым (модель I, по Маранда), либо терпит неудачу (модель II), 
либо только уничтожает отрицательный член, но не создает новой ситуа-
ции (модель III). И только часть мифов и сказок (модель IV) имеет спи-
ральный характер и строго отвечает указанной выше формуле К. Леви-
Строса. В числе приводимых исследователями примеров нет ни одной 
волшебной сказки. Однако несомненно, что классическая волшебная сказ-
ка как раз соответствует этой формуле. С этим согласуются и статистиче-
ские наблюдения супругов Маранда о преобладании модели IV в европей-
ском фольклоре по сравнению с фольклором американских индейцев. 
В сказке, в отличие от мифа, как уже отмечалось, сюжет доминирует 
над непосредственным моделированием мира, а весь мир оценивается в 
известной мере с точки зрения героя, личная судьба которого вызывает 
горячее сопереживание слушателей сказки. Сами оппозиции сугубо опо-
средствованы ситуацией, реализуются в борьбе персонажей, и их преодо-
ление развертывается прежде всего сюжетно. 
При этом первому члену леви-стросовской формулы [f