Вслед за нашумевшей концепцией эмоционального интеллекта Дэниел

Социальная аллергия
“В какой-то момент ты вдруг начинаешь замечать, что на полу
валяются сырые полотенца, что он постоянно заграбастывает пульт
телевизора и чешет вилкой спину. И наконец ты сталкиваешься с
непреложной истиной, что просто невозможно по-французски целовать
человека, который натягивает новый рулон туалетной бумаги на кончик
держателя, торчащий из втулки от старого”.
Этот поток жалоб красноречиво говорит о развитии так называемой

---

социальной аллергии, сильнейшего отвращения к привычкам любовного
партнера. Подобно ситуации с обычными, физическими, аллергенами,
первый контакт не вызывает реакции – как и у большинства людей, – но
каждый последующий воздействует всё ощутимее
[527]
. Социальная
аллергия возникает, как правило, когда влюбленные начинают проводить
вместе много времени, обнаруживая друг у друга “бородавки и все такое”.
Раздражающие свойства социальной аллергии нарастают с ослаблением
действия прививки романтической идеализацией.
В исследовании, проведенном среди студентов американских
колледжей, социальная аллергия у женщин чаще возникала в ответ на
плебейское или бездумное поведение вроде упомянутых упражнений с
туалетной бумагой. Мужчины, со своей стороны, раздражались тем, что их
подруги слишком поглощены собой или властны. Чувствительность к
социальным аллергенам со временем растет. Женщина, безмятежно
пожимающая плечами по поводу хамских привычек партнера на втором
месяце отношений, может счесть их невыносимыми через год. Тяжесть
последствий такой гиперчувствительности зависит от силы огорчения и
гнева, возбуждаемых партнером: чем больше его поведение досаждает, тем
вероятнее разрыв отношений.
Психоаналитики напоминают нам, что “совершенный” партнер,
который соответствует всем нашим ожиданиям, переживает все наши
чувства и исполняет все наши желания, – это примитивная и
неосуществимая фантазия. Если мы научимся мириться с фактом, что ни
один любовник или супруг не может удовлетворить все наши детские
потребности, то перестанем рассматривать партнеров сквозь призму наших
желаний и проекций, а начнем воспринимать их полнее и реалистичнее.
Нейробиологи добавляют к этому, что сети привязанности, заботы и
сексуального влечения составляют всего лишь три из семи основных
нейронных систем, которые управляют нашими желаниями и поступками.
Прочие отвечают, например, за исследовательское поведение (включая
познание окружающего мира) и за формирование социальных связей
[528]
.
Каждый из нас по-своему выстраивает иерархию этих базовых
побуждений: одни живут, чтобы странствовать, другие – чтобы общаться.
Но когда дело доходит до любви, доминирующие позиции неизменно
занимают
привязанность,
забота
и
секс
–
в
той
или
иной
последовательности.
Джон Готтман, один из первых исследователей супружеских эмоций,
полагает, что степень, в которой один партнер соответствует потребностям,

---

определяемым доминирующей нейронной системой другого, позволяет
предсказать, сколь долговечен будет их союз
[529]
. Готтман, психолог
из Вашингтонского университета, считается ведущим экспертом в сфере
устойчивости браков: когда-то он разработал способ предсказывать с
точностью выше 90 %, разведутся ли супруги в течение следующих трех
лет
[530]
.
Сейчас Готтман утверждает, что если какая-то наша первичная
потребность – например, в сексе или заботе – не удовлетворяется, то мы
испытываем устойчивое недовольство, которое может выражаться по-
разному, от смутного разочарования до откровенной долгоиграющей
озлобленности. Эти неудовлетворенные потребности нарывают, словно
нагноившаяся рана. Сигналы такого нейронного недовольства служат
ранними признаками того, что брак находится под угрозой.
А вот с парами, живущими десятилетия в счастливом браке, может
происходить
что-то
удивительное.
Многолетнее
взаимопонимание,
кажется, оставляет неизгладимый след на их лицах, которые становятся
похожими друг на друга. Вероятно, это происходит благодаря одинаковой
модификации мимической мускулатуры одинаковыми эмоциями
[531]
.
Поскольку каждая эмоция напрягает или расслабляет определенный
комплекс мимических мышц, а супруги улыбаются и хмурятся в унисон, у
них укрепляются одни и те же лицевые мышцы. Так с годами формируются
почти одинаковые морщинки, придающие лицам супругов сходство.
Этот феномен выявило исследование, в котором людям показывали два
набора фотографий супружеских пар – первый содержал их свадебные
снимки, а второй – снимки, сделанные 25 лет спустя. Затем участники
должны были сказать, на каких фотографиях мужья и жены больше походят
друг на друга. Интересным оказалось не только то, что лица супругов
приобретали сходство: чем сильнее было это сходство, тем счастливее, по
заявлениям самих супругов, они чувствовали себя в браке.
Со временем супруги в каком-то смысле лепят друг друга, деликатно
усиливая желанные черты великим множеством мелких взаимодействий.
Эта лепка, как показывают некоторые исследования, приближает человека
к идеальному представлению его партнера о нем. Такое ненавязчивое
давление, позволяющее получить ту любовь, которая нам нужна, по
понятным причинам было названо “феномен Микеланджело”
[532]
.
Множественные положительные обратные связи, устанавливаемые
парами каждый день многие годы, могут быть лучшими барометрами
здорового брака. Можно для примера взять одно исследование, в котором

---

изучали пары влюбленных накануне свадьбы. Эти пары согласились
показать для анализа, как они ведут себя в моменты размолвок
[533]
. После
свадьбы эти пары в течение пяти лет регулярно проходили такое же
психологическое “обследование”. Оказалось, что взаимодействие супругов
на первой, предсвадебной, демонстрации поведения, удивительно точно
предсказывало ход их отношений.
Вполне понятно, что петли отрицательной обратной связи не сулили
ничего хорошего. Менее удовлетворенные пары были склонны заражаться
друг от друга эмоциями сильнее всего во время враждебных выпадов. Чем
больше негатива источали женихи и невесты во время первых размолвок,
тем
менее
устойчивыми
оказывались
их
отношения.
Особенно
разрушительными были проявления отвращения или презрения
[534]
.
Презрение выводит негатив за пределы обычной критики, часто принимая
форму откровенного унижения, обращения к низшему существу. Презрение
одного из партнеров явственно сообщает другому, что он не достоин даже
сочувствия, не говоря уже о любви.
Такая токсичная обратная связь тем разрушительней, чем выше у
супругов эмпатическая точность. Такие люди знают наверняка, какую боль
испытывает их партнер, но в разгар конфликта их это не заботит настолько,
чтобы прийти на помощь. Как сказал один многоопытный адвокат по
бракоразводным делам, “безразличие к супругу, то есть непроявление
заботы или даже внимания по отношению к нему, – одна из худших форм
жестокости в браке”.
Такой же вредоносной оказалась модель взаимодействия, когда одно
недовольство запускает другое, гнев порождает боль и горечь с
вызывающими восклицаниями типа “Как ты можешь так говорить!”, и
партнеры постоянно перебивают друг друга.
Эти модели взаимодействия с высокой точностью предсказывали
распад пары – вскоре после свадьбы или даже до нее. В большинстве
случаев это происходило в течение полутора лет после первого
психологического исследования.
Джон Готтман сказал мне: “У влюбленных самым важным
прогностическим фактором устойчивости отношений служит количество