Законов власти перевод с английского Е. Я. Мигуновой Научный консультант В. В. Андрушкевич

Закон 31. Контролируй все варианты: пусть
другие играют картами, которые сдаешь ты
Формулировка закона
Лучшие обманы те, при которых вы как бы предоставляете другому
человеку выбор: у ваших жертв возникает иллюзия свободы выбора, на
самом деле они лишь марионетки. Давайте людям выбор, при котором вы
выиграете, что бы они ни предпочли. Принуждайте их выбирать меньшее
из двух зол, но из тех, что служат вашим целям. Поставьте их перед
дилеммой: куда ни кинь — всюду клин.
Соблюдение закона (1)
Нинон де Ланкло, французская куртизанка XVII века, находила
определенные преимущества в своем образе жизни. Ее любовники имели
аристократическое происхождение (вплоть до королевского), они хорошо
ей
платили,
развлекали
ее
своим
остроумием
и
интеллектом,
удовлетворяли ее самые изощренные плотские желания и обращались
с ней почти как с равной. Такая жизнь, казалось, была несравненно
приятнее замужества. Но вот в 1643 году внезапно скончалась мать Нинон,
и в возрасте двадцати трех лет она осознала, что осталась на свете
совершенно одна — ни семьи, ни приданого, не на кого и не на что
опереться в нужде. Ее охватил страх за свою судьбу, и, поддавшись панике,

---

она ушла в монастырь, позабыв своих родовитых любовников. Спустя год
она покинула монастырь и переехала в Лион. Когда она наконец
возвратилась в Париж в 1648 году, любовники и воздыхатели стекались
к дверям ее дома, их было больше прежнего, ведь Нинон слыла самой
живой и остроумной из всех куртизанок того времени, так что все
стремились к ее обществу.
Поклонники Нинон быстро обнаружили, что она изменила своим
прежним привычкам и установила новую систему. Герцогам и принцам,
желающим платить за ее услуги, позволялось это делать, но они более
не были господами положения: она соглашалась спать с ними, когда этого
хотела она, повинуясь собственной прихоти. Всё, что они приобретали за
свои деньги, — это шанс. Если ей хотелось делить с ними ложе лишь
однажды в месяц, им приходилось покоряться.
Не желающий стать тем, кого Нинон называла «un payeur»
(«плательщик»), мог присоединиться к большой и все растущей группе ее
«martyrs» («мучеников») — мужчин, которые наносили ей визиты главным
образом ради ее дружбы, ее язвительного и острого ума, а также ради того,
чтобы послушать, как она музицирует на лютне, и оказаться в обществе
самых великолепных умов эпохи — Мольера, Ларошфуко, Сент-Эвремона.
Все martyrs, однако, также питали надежды: время от времени, довольно
регулярно, Нинон выбирала себе среди них «un favori» — фаворита,
человека, который становился ее любовником, ничего за это не платя,
которому она отдавалась полностью на срок, определяемый ею самой: на
неделю, на несколько месяцев, реже на более продолжительное время.
Рayeur никогда не мог стать favori, но и martyr не имел такой гарантии
и мог безуспешно прождать счастливого мига всю жизнь. Поэт Шарлеваль,
например, никогда не пользовался особым расположением Нинон, но
продолжал оставаться ее постоянным визитером — он был не в состоянии
обходиться без ее общества.
Когда слухи о такой системе достигли ушей высшего французского
общества, Нинон подверглась враждебным нападкам. Такая трактовка
позиции куртизанки шокировала королеву-мать и ее двор. Однако, к ужасу
и возмущению королевы-матери, поклонников это не отпугнуло, напротив,
их количество росло, как и их желание. Стало настоящей честью быть
payeur, помогать Нинон поддерживать ее жизнь и блестящий салон, иногда
сопровождать ее в театр, делить с нею ложе, если она этого захочет. Звание
«martyr» было еще более престижным — получившие его наслаждались ее
обществом, не платя за это и лелея надежду, хотя бы смутную, на то, что
в один прекрасный день удастся стать фаворитом. Эта надежда окрыляла

---

многих молодых аристократов, ведь ходили слухи, что никто не может
превзойти Нинон в искусстве любви. Так что холостяки и семейные,
молодые и старики попадали в ее сети и выбирали одну из двух
предоставляемых им возможностей, любая из которых прекрасно отвечала
ее интересам.
Канцлер Германии Бисмарк, вне себя от постоянной критики
со
стороны
Рудольфа
Вирхова
(германского
ученого-патолога
и либерального политика), через своих секундантов вызвал его на дуэль.
«Как у стороны, отвечающей на вызов, у меня есть право выбрать
оружие, — сказал Вирхов. — Я выбираю это». Он протянул им два
больших и на вид совершенно одинаковых куска колбасы. «Один из
них, — продолжал он, — заражен смертельно опасными микробами,
другой совершенно безвреден. Пусть Его Превосходительство решает,
какой из них съест он, а мне достанется второй». Узнав об условиях,
канцлер немедленно отменил поединок.
Клифтон Фадиман.
«Коричневая книжечка анекдотов»