Деятельности

Глава 5
РЕЧЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ПСИХОЛОГИЯ РЕЧИ
Проблема соотношения понятий «речь» и «речевая деятель-
ность» вызывается к жизни неуклонной тенденцией их полного
или синонимического замещения, в основу которого положена
«трактовка «глобальной речи» как определенного вида деятель-
ности, а именно, как речевой деятельности» [А. А. Леонтьев, 1969д,
25]. Естественно, что в плане психологического анализа когни-
тивно-коммуникативной деятельности человека небезынтересно от-
ветить на вопрос, существует ли полная синонимия между этими
двумя понятиями, и, если нет, то что следует понимать под каж-
дым из них и в каком соотношении они находятся
1
. Исходным
при анализе этой проблемы является определение речи как спо-
соба формирования и формулирования мысли посредством язы-
ка
2
. Подобное определение основывается, во-первых, на положе-
нии о том, что «проблема речи с точки зрения психологии — это
прежде всего проблема общения посредством языка» [Рубин-
штейн, 1959, 103]. Второй посылкой является (в наиболее общей
формулировке) положение, что «язык не есть то же самое, что
1
Следует при этом отметить, что содержание понятия «речевая деятель-
ность» значительно варьирует даже у крупнейших авторов. Так, у
Н. С. Трубецкого, вслед за Ф. де Соссюром, речевая деятельность опреде-
лена как то, что неразрывно объединяет «язык» и «речь», «которые мо-
гут рассматриваться как две взаимосвязанные стороны одного и того же,
я в л е н и я - «речевой деятельности» [Трубецкой, 1960, 7]. Согласно А. А. Ле-
онтьеву, анализировавшему работу Р. Годеля, сам Ф. де Соссюр тракто-
вал речевую деятельность как единство «языка» и «языковой способно-
сти», при котором «речевая деятельность (язык + языковая способность)
противопоставлена речи как потенция и реализация» [А. А. Леонтьев,
1969д, 13]. В работах Л. В. Щербы «речевая деятельность» рассматрива-
ется как совокупность процессов говорения и понимания [Щерба, 1957].
Э. Косериу определяет «речевую деятельность» как «специфическое про-
явление человеческого поведения» [Косериу, 1963, 154]. Подробнее о
многоаспектности понятия «речевой деятельности» см. [А. А. Леонтьев,
1969д, 10—17] (его собственное толкование этого понятия—стр. 25—29).
2
Язык при этом понимается как системное единство «обозначаемого» и
«обозначающего». В качестве «обозначаемого» язык представляет собой
систему «объективно-общественных смыслов явлений» [А. Н. Леонтьев],
отработанных и зафиксированных в языковых значениях. В качестве «обо-
значающего» язык является иерархической системой единиц, выражаю-
щих эти значения, и правил.

---

речь»
3
[Косериу, 1963, 151], и более того, что речь не только
«манифестация», «действительность», «реализация» языка, но ка-
чественно своеобразное психическое явление, как «форма суще-
ствования сознания (мыслей, чувств, переживаний) для другого,
служащая средством общения с ним...» [Рубинштейн, 1940, 340].
Третьей предпосылкой исходного определения речи является по-
ложение о том, что «внешняя речь есть процесс превращения
мысли в слово, материализация и объективизация мысли» [Вы-
готский, 1934, 311] и что «в речи мы формулируем мысль, но,
формулируя ее, мы сплошь и рядом ее формируем...» [Рубин-
штейн, 1940, 350). На основе этих посылок речь и определяется
как своеобразный, специфический человеческий способ фор-
мирования и формулирования мысли посредством языка как си-
стемы «объективно-общественных смыслов явлений», отработан-
ных и зафиксированных в языковых значениях. Но формирова-
ние и» формулирование мысли — это процесс, а «правильное
понимание положения о мышлении как процессе предполагает,
что мышление понимается как деятельность субъекта, взаимо-
действующего с объективным миром» [Рубинштейн, 1958, 27] и,
следовательно, ставит вопрос о том, как должна рассматривать-
ся речь в плане этого взаимодействия, в общей схеме деятельности
человека, что понимается под термином «речевая деятельность».
Сложность этой проблемы находит отражение в создавшейся в
настоящее время ситуации, при которой, с одной стороны, активно
и успешно разрабатывается теория речевой деятельности, а с дру-
гой, остается не снятым утверждение, что, «строго говоря, речевой
деятельности как таковой не существует. Есть лишь система ре-
чевых действий, входящих в какую-либо деятельность — целиком
теоретическую, интеллектуальную или частично практическую»
[А. А. Леонтьев, 1969д, 27]. Очевидно, что решение этой проблемы
возможно только в рамках анализа основных понятий самой тео-
рии деятельности
4
.
Теория деятельности, возникшая в противовес механистиче-
ским теориям элементаризма и функционализма, прежде всего
утверждает активный характер взаимодействия организма с ок-
ружающей средой и опосредствующую детерминацию психики
внешними воздействиями — «процесс деятельности выступает как
форма активного взаимодействия человека с объективной дейст-
вительностью, как фактор, опосредствующий детерминацию пси-
хических явлений воздействиями внешнего мира» [Шорохова,
1969, 35].
3
Различие языка и речи практически является общепризнанным (но см.
[Г. В. Колшанский, 1964, 17]), хотя характер антиномии определяется каж-
дым автором по-разному (см. «Язык и речь», 1962).
4
Следует при этом отметить, что «ни в психологии, ни в философии не
существует четких и дифференцированных определений деятельности»
[Анциферова, 1969, 57].

---

Вторым основополагающим для этой теории является всеобщ-
ность принципа этого взаимодействия при видоизменении его
форм на протяжении всего эволюционного пути формирования
сознания — «психика, психическая деятельность выступает для
нас не как нечто прибавляющееся к жизни, но как своеобразная
форма проявления жизни, необходимо возникающая в ходе ее
развития» [А. Н. Леонтьев, 1959, 48]. И третьим, не менее важ-
ным положением этой теории является изменение характера за-
конов, обусловливающих развитие психики человека, его психи-
ческой деятельности — «если на всем протяжении животного мира
теми общими законами, которым подчинялись законы развития
психики, были законы биологической эволюции, то с переходом
к человеку развитие психики начинает подчиняться законам об-
щественно-исторического развития» [А. Н. Леонтьев, 1959, 202].
Это положение особенно важно для нас, так как, обусловливаясь
законами общественно-исторического развития, деятельности чело-
века реализуется в качественно новых, неизвестных животному
миру формах — общественно-производственной и общественно-
коммуникативной. Общественно-производственная деятельность
в основном и определяется А. Н. Леонтьевым как веду-
щая деятельность (в таких формах ее проявления, как игра,
учение, труд, творчество). При этом основополагающим служит
положение, что «трудовая деятельность является основной и ес-
тественной формой человеческого бытия...» [Анцыферова, 1971,
75], ибо труд — «первое основное условие всей человеческой жиз-
ни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле
должны сказать: труд создал самого человека» [Энгельс, 1961,
486].
При анализе общей схемы деятельности человека правомерно
говорить о трех взаимообусловливающихся, взаимосвязанных
сферах деятельности: познавательной (индивидуально-психиче-
ской), общественно-производственной и коммуникативно-общест-
венной.
Предметом нашего дальнейшего рассмотрения является имен-
но коммуникативно-общественная деятельность человека, но в си-
лу того, что индивидуально-психическая неразрывно с ней связа-
на, остановимся прежде на анализе последней. Индивидуально-
психическая сфера или «психика получает свое значение и
функционирует внутри системы созидательной деятельности.
Включенная в нее психика составляет побудительную, регулиру-
ющую и контролирующую часть деятельности» [Анцыферова,
1971, 75].
Индивидуально-психическая сфера деятельности в свою оче-
редь определяется совокупностью психических деятельностей,
таких, как перцептивная, мнемическая, мыслительная, в основе
которых лежит взаимодействие психических процессов, осущест-
вляющих непосредственное или опосредствованное активное от-
ражение предметов и явлений действительности в их связях и

---

взаимоотношениях
5
. Основная функция индивидуально-психиче-
ской деятельности во всех ее проявлениях — ориентировочно-
исследовательская, планирующая и коррегирующая. Эта деятель-
ность человека в плане синхронии может быть определена как
совокупность высших специфически человеческих форм психи-
ческой деятельности, таких, например, как «отвлеченное мышле-
ние», которые «являются общественно-историческими по своему
происхождению, опосредствованными по своему строению и созна-
тельными, произвольно-управляемыми по способу своего функ-
ционирования» [Лурия, 1971, 60].
Таким образом, обусловливаясь общественно-историческими за-
конами развития, индивидуально-психическая деятельность либо
входит составной частью в общественно-производственную и ком-
муникативно-общественную деятельность людей, либо является
вспомогательной деятельностью
6
в составе другой, более широкой
деятельности, например слушание и понимание в деятельности
общения, либо представляет «собой самостоятельный вид деятель-
ности, например индивидуально-творческую деятельность поэта,
профессиональную деятельность мнемониста или перцептивную
деятельность «слухача» и «аудитора — оператора».
С другой стороны, следует подчеркнуть, что специфика че-
ловеческой деятельности во всех ее проявлениях, обусловлен-
ная социально-историческими законами развития, тем самым опо-
средуется специфически человеческой формой отражения дей-
ствительности — вербальным мышлением, языком — речью. Это
утверждение одновременно предполагает и то, что «хотя языку
принадлежит огромная, действительно решающая роль, однако
язык не является демиургом человеческого в человеке»
[А. Н. Леонтьев, 1959, 290] и не является тем «путеводителем
по социальной действительности», той все определяющей силой,
на милость которой отданы человеческие существа, каким пред-
ставлял его Э. Сэпир. Опосредуя человеческую деятельность,
речь, как способ формирования и формулирования мысли посред-
ством языка, является основой, сущностью коммуникативно-об-
5
Психический процесс рассматривается нами как «клеточка» этого вида
деятельности. Ср. определение ощущения: «элемент деятельности — по-
ведения и необходимый компонент всего процесса жизнедеятельно-
сти» [Ананьев, 1960, 90] и далее: «психический процесс... сам по себе не
осуществляет никакого самостоятельного отношения к миру и не отве-
чает никакой особой потребности» [А. Н. Леонтьев, 1959, 415].
6
Деятельность, имеющая самостоятельную мотивацию, определяется нами
как самостоятельная деятельность; деятельность, мотив которой обуслов-
лен результатом другой деятельности, определяется как вспомогатель-
ная деятельность. Так, например, чтение книги, мотивированное самим
процессом чтения ради содержания, имеет результатом понимание или
непонимание этого содержания. Перевод имеющихся ссылок на латин-
ском мотивируется потребностью более глубокого понимания, деятель-
ность перевода в таком случае рассматривается нами как вспомогательная.

---

щественной деятельности, деятельности общения
7
, при этом об-
щение рассматривается как «необходимое и специфическое
условие процесса присвоения индивидами достижений историче-
ского развития человечества» [А. Н. Леонтьев, 1959, 289]. Ос-
новная цель вербального общения — обмен мыслями (сообщения-
ми, информациями), который, в свою очередь, может рассмат-
риваться как форма активного взаимодействия людей в процессе
более широкой созидательной деятельности. Генетически содер-
жание деятельности общения первоначально «относится к плани-
рованию, организации и управлению собственной деятельностью»
[А. Н. Леонтьев, 1959, 24], а затем общение становится «осо-
бым видом деятельности, имеющим собственную мотивацию»,
причем эта деятельность «вызывает определенные не менее ре-
альные изменения в окружающей среде, чем материальная тру-
довая деятельность людей» [Анцыферова, 1969, 109].
Рассматриваемая нами форма коммуникативно-общественной
деятельности — вербальное общение — представляет собой взаи-
модействие людей при помощи речи, как способа формирования
и формулирования мысли посредством языка
8
. Но активный дву-
сторонний характер этого взаимодействия служит только импли-
цируемым теоретическим постулатом коммуникативных теорий
(а в трансцендентальной теории коммуникации К. Фосслера он
даже и не постулируется). Практически все эксплицитные схе-
мы общения сводятся к схеме «говорящий — слушающий (Г
1
-->
—>С
2
)», т. е. к схеме однонаправленного, одностороннего ком-
муникативного акта, который только может рассматриваться как
элементарный акт общения, но не само общение. В схеме
Г
1
=> C
2
, находящей отражение в коммуникативно-семантических
теориях (Ч. Моррис, А. Гардинер и др.) и теории знаковой ситуа-
ции (А. Шафф)
9
, присутствуют два человека (1 и 2), «один из
которых использует какой-либо язык, чтобы передать другому
свои мысли или чувства, а второй, замечая данные знаки дан-
ного языка, понимает их так, как думает его собеседник и со-
глашается с ним» [Шафф, 1963, 243], т. е. один из которых
реально активен, а другой активен потенциально, внутренне
10
.
7
Коммуникативно-общественная деятельность включает все формы опос-
редствованного взаимодействия людей — вербальную форму, жесты, ми-
мику, пантомимические движения, голосовые реакции, условные знако-
вые системы и т. д. см., например, [Т. Шибутани, 1969, гл. 5; Якобсон,
1970].
8
Ср. положение Л. С. Выготского: «Речь — есть прежде всего средство со-
циального общения, средство высказывания и понимания» [Выготский,
1934, И ] , и поддерживающая это положение мысль В. А. Звегинцева, что
«язык, хотя и принимает обязательное участие в деятельности общения,
по своему назначению не является средством общения» [Мурыгина,
1970].
9
О соотношении понятий «общение», «коммуникация», «знаковая ситуа-
ция» см. [Слюсарева, 1967].
10
Термины «реальный» — «потенциальный» заимствованы из работы
3. М. Мурыгиной, где они являются характеристикой участия партнеров

---

Взаимопонимание рассматривается при этом как необходимое ус-
ловие общения — «одним из условий осуществления общения слу-
жит понимание друг друга» [Артемов, 1969, 41], переход же от
понимания как результата одного элементарного акта (Г
1
--> C
2
) к
другому (Г
2
--> C
1
), т. е. переход к взаимному общению, только импли-
цируется
и
. Если представить общение действительно как процесс
обмена мыслями, то его схема должна выглядеть как Г
1
<--> Г
2
, в ко-
торой взаимопонимание, являющееся функцией (Г
1
—>С
2
) и (Г
2
->
—>C
1
), рассматривается в качестве условия процесса общения.
Следовательно, говорение должно рассматриваться как само осу-
ществление общения, как процесс внешнего выражения
способа формирования и формулирования мысли посредством
языка. Ясно, что при рассмотрении этих двух процессов — го-
ворения и слушания — говорение (или производство речи) носит
более самостоятельный, активный характер, тогда как слушание
(понимание) выполняет вспомогательную роль условия общения.
Теперь возникает основной
(
вопрос нашего рассмотрения, явля-
ются ли эти процессы деятельностью. Из вышеприведенного ана-
лиза основных понятий теории деятельности со всей очевид-
ностью следует позитивный ответ. Довод, что с «одной речью
человеку делать нечего: она не самоцель, а средство, орудие,
хотя и может по-разному использоваться в разных видах дея-
тельности» [А. А. Леонтьев, 1969д, 27], не снимает вопроса,
а только переводит его решение в плоскость иерархической
структуры различных видов общей деятельности человека. Ло-
гика рассуждения приводит к следующему: если говорение и
слушание определяются теми же характеристиками, что и любой
другой вид деятельности, то и они могут рассматриваться как
таковые.
Как известно, в качестве основных характеристик деятельно-
сти выступают такие, как наличие побудительно-мотивационной
части (потребность — мотив — цель); предмет деятельности; со-
ответствие предмета деятельности и ее мотива; наличие продук-
та или результата деятельности. Кроме этого, деятельность ха-
рактеризуется планируемостью, структурностью, целенаправлен-
ностью (целесообразностью).
Проанализируем с этой точки зрения говорение (или про-
изводство речи). Говорение и филогенетически и онтогенетиче-
ски возникает в результате того, что у людей появляется «по-
требность что-то сказать друг другу» [Энгельс, 1961, 289], эта
в отдельном акте коммуникации, представленном на семантическом уров-
не абстракции семиологической системы. Кстати, эта «абстрактная» схе-
ма наиболее действенно отражает динамику общения, как процесса ак-
тивного взаимодействия [Мурыгина, 1970, гл. 1].
11
Идея речевого общения как двустороннего процесса эксплицируется
А. А. Холодовичем при введении таких характеристик языкового сущест-
вования, языкового поведения, как «взаимная ориентированность» и «не-
посредственно наличная коммуникативность» [Холодович, 1967].

---

«потребность в речевом общении развивается на всем протяже-
нии младенческого возраста...», и «если эта потребность не
созрела, наблюдается и задержка речевого развития» [Выготский,
1934, 209]. Эта потребность, объективируемая в мотиве, осознает-
ся в цели говорения как определенном уровне воздействия
12
на других людей в сфере коммуникативно-общественной деятель-
ности. Вторая составная часть деятельности
13
— аналитико-синте-
тическая — представлена в говорении в виде свернутых, глубоко
интериоризированных умственных действий по программированию
и структурированию речевого высказывания. Аналитико-синтети-
ческая часть процесса говорения лежит в основе той стороны дея-
тельности, при которой, «используя социальные средства, знаки,
мы планируем деятельность, ставя ее конечную цель и намечая
средства ее осуществления» [Леонтьев А. А., 1969д, 26]. Ис-
полнительная часть (или «фаза осуществления») говорения носит
явно выраженный внешний характер и реализуется в артикуля-
ции, которая представляет собой последовательность целена-
правленных, целесообразных, структурированных, произвольно уп-
равляемых действий. Производство членораздельных звуков речи
является функцией специально сформированного в процессе эво-
люции речевого аппарата. Сопоставительные исследования голосо-
вого аппарата обезьян и речевого аппарата человека выявили
основные направления, по которым «неразвитая гортань обезья-
ны медленно, но неуклонно преобразовывалась» [Энгельс, 1961,
289]. Так было отмечено, что «у человека надгортанник опу-
стился значительно ниже. Ротовая и фарингальная полости со-
единились, образовав один сдвоенный рото-фарингальный резона-
тор» [Жинкин, 1960, 112], параллельно с этим развивалась спо-
собность модуляционных движений глотки, на которой основы-
вается членораздельность и слогоделение речевого потока.
Следующей, и одной из основных, характеристикой деятель-
ности является, как известно, предмет деятельности. Говорение
имеет свой идеальный предмет — выражение мысли, на что и на-
правлена вызывающая говорение потребность. Продуктом, или
результатом, говорения является ответное действие участника
общения (вне зависимости от того, имеет ли это действие внеш-
нее выражение или нет), т. е. то, что выражается «в реакциях,
действиях, поведении общающихся людей»
14
. Следует отметить
специфичность того, что продукт говорения воплощен в деятель-
ности других людей, он сам как бы является связующим обще-
ние звеном.
12
Об уровнях воздействия см. [Вельский, 1953; Ревтова, 1963; Элиешюте,
1968].
13
Эта часть деятельности выделена в соответствии с концепцией С. Л. Ру-
бинштейна. Вместе с побудительно-мотивационной частью они состав-
ляют «подготовительную фазу» деятельности в теории А. Н. Леонтьева.
14
[Анцыферова, 1969, 109]. В качестве продукта говорения можно рассмат-
ривать также и само сообщение, текст.

---

Таким образом, можно с достаточной определенностью сказать,
что говорение представляет собой самостоятельную, внешне вы-
раженную деятельность в сфере коммуникативно-общественной
деятельности людей.
Слушание (точнее можно сказать — смысловое восприятие ре-
чи) так же, как и говорение, характеризуется побудительно-моти-
вационной частью, но, в отличие от говорения, потребность слу-
шания и соответственно его мотивационно-целевая сторона вы-
зываются деятельностью говорения другого участника общения.
Слушание является как бы производным, вторичным в коммуни-
кации. Цель слушания, реализуемая в его предмете,— раскрытие
смысловых связей, осмысление поступающего на слух речевого
сообщения.
Аналитико-синтетическая часть слушания представлена полно
и развернуто и составляет основу, сущность смыслового воспри-
ятия речи. Аналитико-синтетическая часть включает и исполни-
тельную часть, которая выражается в принятии решения. Смыс-
ловое восприятие, как и любой другой вид индивидуально-пси-
хической деятельности, не планируется, не структурируется и
характер его протекания произвольно не контролируется созна-
нием. Содержание процесса слушания задается извне. Все это
позволяет говорить о слушании речи как о сложной, специфиче-
ски человеческой перцептивно-мыслительно-мнемической деятель-
ности. Интересно отметить также, что продукт (результат) слу-
шания реализуется в другом виде деятельности того же человека
(в отличие от говорения, где продукт реализуется в деятельности
других людей). Этот продукт может и не носить внешневыра-
женного характера, представляя собой только то умозаключение,
к которому пришел человек в результате слушания. Чаще всего
в речевом общении продуктом слушания является ответное го-
ворение.
Слушание, таким образом, может характеризоваться как вспо-
могательный вид индивидуально-психической деятельности, вклю-
ченный в сферу коммуникативно-общественной деятельности че-
ловека. Представляя собой разные виды деятельности, говорение
и слушание тем не менее объединены общностью предмета и
речью как способом формирования и формулирования мысли по-
средством языка.
В говорении происходит выражение собственного способа фор-
мирования и формулирования мысли, т. е. говорение в извест-
ном смысле и есть речь, но только в одной из ее форм — внеш-
ней. При слушании имеет место анализ выражения способа фор-
мирования и формулирования мысли другого человека. Но и в том,
и в другом виде деятельности способом ее является речь, в си-
лу чего оба эти вида, с обязательным учетом их специфики,
могут быть определены как виды речевой деятельности в общей
сфере коммуникативно-общественной деятельности людей (ср. оп-
ределение речевой деятельности у Л. В. Щербы).

---

Отметим также, что если семантической единицей всей сферы
деятельности является поступок
15
, то в качестве единицы
вербального общения выступает «речевой поступок», содержание
которого соотносится В. А. Артемовым с коммуникативными ти-
пами предложения: «Данные ... свидетельствуют о том, что все,
казалось бы почти бескрайнее, разнообразие речевых поступков
делится на четыре основных класса, так называемые коммуни-
кативные типы: повествование, вопрос, побуждение и восклица-
ние» [Артемов, 1969; Жинкин, 1955].
Рассмотренный выше психологический аспект взаимоотноше-
ния «речь — речевая деятельность» бесспорно, отражает только
одну грань этой сложной проблемы, но не без основания можно
полагать, что именно он представляет собой ее стержневую ли-
нию.
15
«Поступок» — это действие, имеющее свое «обозначаемое» и «обозначаю-
щее». В качестве «обозначаемого» выступает то, что хотел человек выра-
зить (вольно или невольно) своим действием; «обозначающим» является
форма реализации этого действия.

---