Монография Москва  2012 удк

Законность и государственное устройство. Обеспечение законности требует определенного государственного устройства: система государственной власти, государственных органов должна быть построена таким образом, чтобы обеспечивать исполнение требований законности (к чему, собственно, и должно стремиться любое демократическое государство).
В недемократическом государстве, прежде всего, не соблюдаются принципы адекватности и верховенства права. Пример неадекватности законодательства – религиозное право в теократических государствах (в Турции начала ХХ в., например). Законность как правовая дисциплина не предъявляет никаких требований к подготовке, содержанию и принятию законов. Поэтому в авторитарном государстве юридический и фактический глава государства диктует законодателям такие законы, которые ему угодны, и сохраняет их действие до тех пор, пока это ему угодно. Дело всех остальных участников общественных отношений – лишь соблюдать действующие законы. Главная опасность для общества при таком порядке – отсутствие механизма, который позволяет принимать законы, соответствующие потребностям правового регулирования общественных отношений, разработать методы и средства определения таких потребностей, создать указанный механизм. Отсюда, как неизбежные негативные последствия, субъективизм и волюнтаризм в процессе правотворчества, отставание права от изменяющихся потребностей общества, тормозящие социальный прогресс.
Законность как режим. Встречающиеся в юридической литературе определения законности как режима, т.е. порядка, при котором точно и неуклонно исполняются законы (безотносительно к тому, называют авторы этот порядок «правовым» или не называют), представляют собой отождествления законности с правопорядком. О том, что рассматриваемый порядок может характеризоваться только как правовой, а не любая иная разновидность общественного порядка (нравственный, политический порядок), и не как общественный порядок в целом, со всей очевидностью свидетельствует тот факт, что конкретный режим представляет собой осуществление именно правовых предписаний, реализацию правовых норм в правовых отношениях данного места и времени.
Если же рассматривать термин «режим законности» как социальный правопорядок, то употребление термина «режим» применительно к законности не раскрывает понятие законности, а лишь усложняет его понимание. Во многих случаях термины «режим законности» и «законность» употребляются как тождественные понятия. Когда же авторы, определяющие законность как определенный «соответствующий режим, вслед за этим пишут о «режиме законности», то вообще невозможно понять, что такое законность и что такое режим, поскольку режим законности означает при такой трактовке не что иное, как «режим режима».
Концепция законности как правового порядка, трудовая дисциплина, как соблюдение внутреннего трудового распорядка, логично вытекает из определения законности как точного и неуклонного исполнения правовых норм. Если это определение верно, то, действительно, законность сливается с правопорядком, является не элементом, а результатом правового регулирования.
Согласно рассматриваемому подходу, «законность представляет собой правовой режим, заключающийся в том, что: во-первых, вся деятельность всех органов государства осуществляется на основе и во исполнение законов – нормативных актов высшего органа государственной власти; во-вторых, требование точного и неуклонного исполнения законов и основанных на них подзаконных актов предъявляется ко всем без исключения организациям, должностным лицам и гражданам; в-третьих, осуществляется неослабный надзор за претворением в жизнь этого требования; в-четвертых, нарушения этого требования решительно пресекаются. Законность предполагает создание такой обстановки, при которой нарушение законов (и основанных на них подзаконных актов) либо вообще не может быть совершено, либо неотвратимо влечет ответственность нарушителя»¹. Другими словами, законность как режим включает, по мнению сторонников указанного подхода, требования к деятельности участников правовых отношений и деятельности государственных органов; законность рассматривается как правовое явление.
Концепция законности как режима дает неверное представление о соотношении (сочетании) широкого и узкого аспектов законности, по существу неоправданно суживает понятие законности, наделяет ее несвойственными ей функциями, упуская при этом из виду ее действительную, социальную функцию, неправильно характеризует соотношение законности и государственной дисциплины.
Напрашивается вопрос: насколько правомерно сочетание слов «законность» и «режим»? Термин «режим» (в переводе с лат. и франц. – управление) употребляется в следующем смысле: 1) государственный строй, образ правления – политический режим; 2) порядок работы, процесса, распорядок жизни, труда, отдыха (например, режим дня школьника); 3) система правил, мероприятий, необходимых для какой-либо цели (например, режим экономии)¹. Ни одно из этих значений непосредственно не сопрягается с законностью, которая – не образ правления, не порядок, не система правил. Определение же законности как части политического режима по существу ничего не прибавляет к его характеристике, т.к. не содержит никаких указаний на то, какая именно это часть, как она взаимодействует с другими частями. Можно сказать, что законность является элементом надстройки, общества и т.п. Это верно, но сущности законности, ее свойств и функций не раскрывает, можно даже сказать, что ничего существенного к определению законности не прибавляет.
Законность действительно представляет собой часть политического режима, но это вовсе не означает, что и сама она является каким-то особым общественным (правовым или неправовым) режимом. Социальные системы, в отличие от простейших биологических систем, включают не только однородные, но и неоднородные компоненты. Вывод о том, что законность является режимом, поскольку является частью политического режима, с точки зрения теории систем, не выдерживает критики. Следует заметить, что сторонники рассматриваемой концепции по существу ничем не обосновывают свой вывод о том, что законность представляет собой общественный режим, и не показывают конкретно, чем именно обогащает понятие законности такая трактовка.
Определение законности как режима неуклонного исполнения законов участниками общественных отношений, соответствие их поведения праву охватывает лишь один – «результативный» аспект законности и является поэтому ограниченным, неполным. Сторонники определения законности как режима не разъясняют, чем отличается «режим неуклонного исполнения законов» от просто «неуклонного исполнения законов», что дает прибавление термина «режим» для раскрытия сущности и функций законности.
Вряд ли следует и дальше рассматривать законность в широком и узком смысле. Любое нарушение права, от кого бы оно не исходило – от граждан или должностных лиц – всегда отрицательно сказывается на нормальном функционировании общества. И тяжесть таких последствий измеряется вовсе не тем, чьими противоправными действиями они вызваны, а тем, что они существенным образом ущемляют права и законные интересы участников общественных отношений. С точки зрения законности недопустимо любое нарушение права, правопорядка, кем бы оно не было совершено. Любые попытки придать особое значение одним нарушениям и преуменьшить опасность других, соблюдению одних требований законности в сравнении с другими, противопоставить их – представляет нарушение принципа всеобщности требования законности о неуклонном исполнении законов. Сама же по себе повышенная ответственность должностных лиц и государственных органов за несоблюдение законов (из-за большой степени вредности и опасности подобных нарушений) не приводит к образованию «законности для государственных и должностных лиц». Споры относительно законности в широком и узком смысле вызываются тем, что под ее сущностью понимается всего лишь строгое соблюдение законов, и, в зависимости от того, кто их не соблюдает, предлагается «раздвоенный подход» к законности¹.