Словообразовательная категория суффиксальных локативных существительных в современном русском языке

3.4. Потенциал словообразовательной категории
суффиксальных локативных существительных
Понимание СК суффиксальных nomina loci как схемы образования существительных с локативным значением посредством суффиксации позволяет говорить о следующих путях развития потенциала данной комплексной единицы системы словообразования:
а) пополнение состава производящих основ;
б) пополнение морфемария;
в) пополнение состава ССК (появление новых частных СЗ обобщённого локативного значения).
Кроме того, анализ суффиксальных локативов, появившихся в русском языке в ХХ в., позволяет определить потребности в новых наименованиях и способах реализации данных потребностей.


3.4.1. Возможности пополнения состава
производящих основ
Существует четыре пути пополнения состава производящих основ:
1) использование нового значения полисемичного производящего;
2) использование того же значения производящего, но для образования локатива иной ССК;
3) использование новых слов уже известной данной СК ЛСГ;
4) привлечение к словопроизводству слов иных ЛСГ и грамматических разрядов.
Рассмотрим данные пути.
1. Общепризнанным в дериватологии является понимание того, что каждое производное образуется на базе строго определённого значения производящего. Следовательно, при неиспользованности того или иного значения полисемичного базового слова можно говорить о возможностях пополнения исходного компонента данной комплексной единицы системы словообразования. Потенциальные производные могут относиться к той же ССК, что и существующие, либо к иной ССК. Кроме того, возможно использование одного и того же либо разных суффиксов. Значительная распространённость полисемии в русском языке обусловливает «солидный» запас производящих. Однако анализ языкового материала позволяет утверждать, что случаи востребованности более одного значения базового компонента деривационного акта при образовании суффиксальных локативов единичны.
2. Анализ ЛСГ, использующихся для образования суффиксальных nomina loci, показал, что в ряде случаев при производстве десубстантивов две или (реже) три ССК могут пополняться дериватами, образованными от производящих одной и той же ЛСГ. В связи с этим наблюдением представляется необходимым привести следующую цитату: «Привычные связи исходного слова и их отражение в семантике производного составляют важную особенность смысловых структур дериватов. Её изучение заставляет предположить, что набор тех семантических компонентов, которые существуют у говорящего в связи с мотивирующим словом и которые предопределяют выбор данного слова в качестве источника (базы) нового наименования. Для существительного пожар характерна связь с глаголом тушить, поэтому пожарник – это ‘тот, кто тушит пожар’» (Земская 1978, с. 119).
Десубстантив винница⁵⁸ представляет собой пример максимальной реализации словообразовательных возможностей производящего вино:
1) ‘там, где изготовляют то, что названо производящей основой’ – ‘обл. (укр.) винокуренный завод’ (БАС, т. 2, с. 379); ‘винница, винокурня, винокурный заводъ; малрс. караванъ, заведенiе, гдѣ сидятъ, курятъ или гонятъ горячее вино’ (ТСД, т. I, с. 205);
2) ‘там, где продают то, что названо производящей основой’ – ‘неол. Помѣщенiе, гдѣ вино продается распивочно’ (САР–1891, т. 1, с. 422); ‘торговое заведение, в котором продают в разлив виноградное вино’ (БАС, т. 2, с. 379);
3) ‘там, где находится то, что названо производящей основой’ – ‘цсл. Погребъ для храненiя вина’ (САР–1891, т. 1, с. 422); виньница ‘чаша, кубок’ (СДЯ, т. I, с. 434).
Заметим, что указанные значения фиксировались для существительного винница в разное время. Однако для нашего исследования важен сам факт возможности подобной реализации.
Не менее интересным является случай с существительным мороженица, которое относится к трём ССК: ‘там, где изготовляют то, что названо производящей основой’, ‘там, где продают то, что названо производящей основой’, ‘там, где находится то, что названо производящей основой’.
Изменение скрытого предиката десубстантивных локативов, очевидно, осуществимо прежде всего в тех случаях, когда в качестве производящего выступает существительное, чьи словопорождающие способности «распространяются» более чем на одну ССК. Как показало наше исследование, подобное предположение справедливо в отношении существительных, называющих продукты питания, живых существ (людей), а также самые различные предметы. (Разумеется, возможности для изменения предиката у них различны.) Проиллюстрируем данное предположение.
От основ существительных, называющих продукты питания, образуются локативы ССК со следующими частными СЗ: ‘там, где изготовляют то, что названо производящей основой’, ‘там, где продают то, что названо производящей основой’, ‘там, где находится то, что названо производящей основой’. Однако полная реализация подобных возможностей практически не наблюдается (искл. вино, мороженое).
Существительное бульонница ‘предмет столового сервиза – посуда для бульона’ относится к ССК со следующим частным СЗ ‘там, где находится то, что названо производящей основой’. Таким образом, остаётся нереализованной возможность отнесения локатива к двум ССК. Однако предполагаемые «клетки» заняты другими словами (супница, кастрюля, бульонная).
Лексическая реализация анализируемой СК с повторным использованием компонентов производящей базы указанной комплексной единицы возможна и при образовании дериватов посредством других суффиксов. Случаи тождественности лексических значений кодериватов проанализированы нами в гл. 2. Здесь же нас интересует следующее: образование кодеривата иной ССК как свидетельство неисчерпанности потенциала производящей основы в пределах той же СК. Рассмотрим подобные случаи.
Существительное сырня ‘(устар.) Предприятие, занимающееся сыроварением, изготовлением сыров’ (РСС, т. II, с. 494)⁵⁹ относится к ССК с частным СЗ ‘там, где изготовляют то, что названо производящей основой’. Кодериват указанного слова со значением ‘там, где находится то, что названо производящей основой’ образуется посредством суффикса -ниц(а): сырница ‘столовая посуда для сыра’ (НС–2, с. 697–698). То же справедливо и в отношении пары сухарня – сухарница.
В большинстве же случаев данное направление развития потенциала СК не используется.
3. На первый взгляд, использование новых слов уже известных ЛСГ представляется наиболее перспективным путём развития потенциала анализируемой СК: количество слов каждой ЛСГ значительно больше, чем производящих основ, использованных для образования суффиксальных nomina loci. Так, например, раздел «Названия растений и других растительных организмов»⁶⁰ РСС содержит более 1500 единиц, «считая заголовочные словозначения, ближайшие производные от них, … а также фразеологические единицы…» (РСС, т. I, с. 515). В качестве производящих могут выступать, например, такие существительные, как айва (*айвовник), абрикос (*абрикосник, *абрикосовник) и т.п. Существующие лакуны заполняются расчленёнными наименованиями типа айвовый сад, алычовый сад, апельсиновые рощи, мандариновая плантация, мандариновый сад, акациевая аллея (примеры из РСС). При этом в словопроизводстве локативов со значением ‘там, где растёт’ использовано лишь незначительное число производящих⁶¹.
Подобным образом обстоит дело и в отношении слов других ЛСГ. Однако представляется верным здесь говорить о том, что большая часть потенциальных производящих и не будет востребована в силу причин как вне-, так и внутриязыкового характера.
Рассмотрим, например, ССК ‘там, где находится то, что названо производящей основой’. Существование локативов данной семантической субкатегории, вероятно, следует объяснить потребностью в наименовании места, имеющего ту или иную ценность (историческую, культурную, археологическую и т.п.) либо выделяющегося своими особенностями, например: городище ‘место, где в древности стоял город’ (СО, с. 114); селитрянка ‘почва, насыщенная селитрой’ (ТСУ, т. IV, с. 136). Следует отметить, что некоторые подобные локативы относятся к пассивному запасу лексики (амбарище, банище и т.п.).
Привлечение к исследованию материалов исторических словарей, а также толковых словарей, фиксирующих лексику предыдущих периодов развития русского языка, позволило сделать вывод о том, что наши предки имели большую «склонность» к «детальной» характеристике окружающего их пространства, к выделению отдельных участков этого пространства и, соответственно, использовали для этого большее количество слов (суффиксальных локативов), например: погребище ‘обветшалый сруб, яма от бывшего погреба’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 15, с. 201); погостище ‘место, где был погост’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 15, с. 197); мельничище ‘место, где стояла мельница’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 9, с. 84); изгородище ‘место, где была изгородь’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 6, с. 142); черепушникъ ‘место, гдѣ битая посуда или черепица лежитъ грудами…’ (ТСД, т. IV, с. 593); юртовище ‘мѣсто, гдѣ стоятъ юртами кочующiе народы’ (САР–1794, т. VI, с. 1015).
Бóльшая детализированность проявлялась и при номинации различного рода вместилищ, например: бисерница ‘ящичекъ для храненiя бисера’ (САР–1891, т. I, с. 187), канифольница ‘коробочка, в которой держатъ канифоль’ (САР–1809, т. II, с. 52), румянница ‘коробочка для румян’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 22, с. 255), ледница ‘сосудъ для держанiя льда употребляемый‘ (САР–1814, т. 3, с. 540), шляпникъ ‘коробка для поклажи шляпы, чтобы не мялась’ (САР–1794, т. VI, с. 910), бритовникъ ‘ящичекъ, въ которомъ держатъ бритвы с приборомъ’ (СЦСЯ–1867, т. I, с. 172), душница ‘сосудецъ для храненiя духовъ’ (СЦСЯ–1867, т. I, с. 795).
К ССК с частным СЗ ‘там, где находится то, что названо производящей основой’ относятся, в частности, названия различных видов посуды (селёдочница, супница, сухарница и т.п.). Как представляется, при стремлении к большей дифференцированности предметов чайных и столовых сервизов, локатив фруктовница, а также неоднословные наименования типа ‘ваза для фруктов’, ‘тарелка для фруктов’ могут быть заменены локативами типа лимонница⁶², с производящей базой – основой существительного, называющего тот или иной фрукт, овощ или ягоду. Ср. лимонникъ ‘мелкая чаша на ножке с поддоном, в которой подавались на стол лимоны и вообще фрукты’ (СлРЯ ХI –ХVII вв., т. 8, с. 235); лимонникъ и лимонница – ‘любитель лимоновъ // сосудъ для храненiя ихъ’ (ТСД, т. II, с. 252). Следует заметить, что данная ССК обладает некоторой продуктивностью. Так, нами обнаружены слова, не имеющие пока лексикографической фиксации: дровница ‘каминный аксессуар – подставка для дров’: Дополняет интерьер светильник-звезда из папье-маше и бумаги, настенные панно из джута, циновки (Индия); бесшумные часы-картины фирмы LAWELL; каминные аксессуары: дровницы, решётки (Аргументы и факты – Астрахань 2006, № 50), салфетница ‘подставка для салфеток’: Хорошо на такой скатерти будут смотреться деревянные баночки для специй в сочетании с деревянной салфетницей (Дочки-матери 2000, № 36) и др.
Несколько иная ситуация у ССК с частным СЗ ‘там, где подают/продают то, что названо производящей основой’. Как уже отмечалось, подобные дериваты, являющиеся названиями предприятий общественного питания, в современном русском языке в абсолютном большинстве случаев представлены существительными адъективного типа склонения. Следовательно, образование локативов типа *бубличница, *чебуречница, *хинкальница сдерживается антисинонимичными ограничениями (ср. с уже существующими производными бубличная, чебуречная, хинкальная). Здесь же, вероятно, можно говорить и о внеязыковых ограничениях: нежелание нарушить традиционный порядок называния определённого типа реалий.
Нереализованность данного направления потенциала СК суффиксальных локативов в значительной степени также обусловлена действием различных языковых ограничений.
4. Рассмотрим возможности использования в качестве производящих слов иных ЛСГ и иных ЛГР.
4.1. Данное направление развития потенциала СК суффиксальных локативов представляется наименее перспективным в связи с тем, что анализируемая комплексная единица системы словообразования в русском языке имеет устойчивые «традиции» и достаточно консервативный «характер». В связи с этим появление производящих, резко отличающихся от уже задействованных, представляется маловероятным.
В то же время в качестве потенциальных субстантивных производящих (с минимальными шансами) можно назвать, например, основы существительных, называющих ткани⁶³, предметы мебели.
4.2. Использование в качестве производящих основ существительных общего рода не представляется возможным в силу причин, изложенных в 3.3.2.1.
Основы притяжательных прилагательных не используются для образований суффиксальных локативов, однако их нередко используют в двусловных номинациях типа обезьяний питомник, бизоний заповедник. Как показывают наблюдения, словопорождающие возможности притяжательных прилагательных крайне ограничены: на их базе образуются только наречия (лисий  по-лисьи, мамин  по-маминому).
В качестве потенциальных производящих основ для производства девербативных суффиксальных локативов можно назвать основы глаголов звучания, глаголов восприятия, глаголов умения, глаголов эмоционального состояния, глаголов изображения, глаголов наказания и др.
Следует отметить, что в истории русского языка отмечены периоды функционирования подобных локативов, например: мучилище ‘место для мучений, истязаний’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 9, с. 320); смотрильница ‘караулка, сторожка; вышка для наблюденья, для обзора; башня на валу, на стѣнахъ городка, крѣпости, подзорная или садовая, сторожевая вышка’ (ТСД, т. IV, с. 238); молчальница ‘особая, отдѣленная келья для безмолвного житiя служащая’ (САР–1814, т. 3, с. 342), кричальница ‘возвышающаяся над мечетью башня, с которой муэдзины призывают мусульман на молитву, минарет’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 8, с. 59), посл шати ‘слушать, внимать; слышать’ (Срезневский, т. III, ст. 1240) – посл шалище ‘мѣсто слушания’ (Срезневский, т. III, ст. 1239); позоровати ‘смотреть, наблюдать, быть зрителем чего-л.’ – позорование‘2. Место проведения зрелищ’ (СлРЯ ХI–ХVII вв., т. 16, с. 125).
Безусловно, глаголы некоторых групп имеют незначительные возможности стать базовыми основами для образования суффиксальных локативов. Таковыми, например, являются глаголы эмоционального состояния либо эмоциональных отношений (представляется странной потребность в специальном месте для выражения каких-либо эмоций).