Теория и практика материалы III международной научной конференция 5

О. Б. Сокурова (Санкт-Петербург) 
ЕГО СЛУХ ОБЛАДАЛ ЧУДЕСНЫМ ДАРОМ “ВИДЕНИЯ”, А 
ГЛАЗ “СЛЫШАЛ”» (СИНЕСТЕЗИЙНЫЕ ОСНОВЫ МИРОВОЙ 
ГАРМОНИИ В МЫСЛИ И МУЗЫКЕ Г. СВИРИДОВА) 
Древние греки утверждали, что все искусства имеют один 
корень. Георгий Свиридов, который был не только великим компо-
зитором XX века, но и мыслителем большого масштаба и силы, в 
своих записных тетрадях однажды проницательно заметил, что для 
русской культуры характерны элементы, роднящие ее с Древней 
Грецией. «Эти элементы получены нами через православную веру, 
которая впитала в себя и древнюю греческую философию» [«Му-
зыка как судьба», 2002, с. 94-95].
Целостное и гармоничное мировоззрение греческой антич-
ности включало в себя представление о едином происхождении и 
содружестве муз. Своеобразная реставрация этой идеи возникла в 
искусстве XX века, особенно в творчестве представителей русско-
го Серебряного века, их стремлении к синестезии. Можно вспом-
нить, например, тонкую «акварель» музыкальных пейзажей С. 
Рахманинова, эксперименты А. Скрябина в области цветомузыки 
или удивительную музыкальность полотен В. Борисова-Мусатова, 
М. Нестерова, «дух музыки» в поэзии А. Блока и других русских 
символистов.
В интеграционном поле русской культуры Запад встретился 
с Востоком, новаторство – с архаикой. Подобное «сотрудниче-
ство» разных эстетических сфер свидетельствовало о том, что, не-
смотря на катаклизмы современной эпохи, нарастающие в ней 
противоречия, острейшие кризисы и «невиданные мятежи», имен-
но культура трагического ХХ века в лучших своих достижениях 

---

236 
была призвана подтвердить внутреннее единство мира и много-
гранную целостность его изначальной красоты. 
Творчество Свиридова явилось чутким резонатором 
названных интеграционных процессов. В нем встретились истоки 
и итоги отечественной культуры. В нем осуществлен плодотвор-
ный органический синтез слова, музыки и пластической образно-
сти, а также эмпирической и духовной сфер человеческого бытия.
В музыке композитора ведущее место заняли жанры, свя-
занные со словом, – оратории, вокальные циклы на стихи Пушки-
на, Блока, Есенина, хоровые концерты, наконец, духовные хоры на 
литургические тексты, написанные в конце жизни («Песнопения и 
молитвы», «Неизреченное чудо»). Свиридов отметил в своем 
дневнике: «Я… пристрастен к слову (!!!) как к началу начал, со-
кровенной сущности жизни и мира» [с. 58]. Он утверждал, что 
сильнейшим творческим импульсом для него является «живое сло-
во с его конкретным смыслом, эмоцией и тайной глубиной». В 
синтезе слова и музыки Свиридов стремился раскрыть «истину 
мира» и выразить душу России [с.125] . Постижение единства об-
щенародной судьбы, и в то же время личное, глубоко пережитое 
чувство, свежесть мысли, уникальность интонации характерны для 
композиторской работы Г.В. Свиридова со словом. В хоровой му-
зыке композитора переплетаются в живом единстве древний канон 
и пронзительная исповедь нашего современника. 
Поэтическое слово в музыке Свиридова обнаруживает без-
граничную емкость символа. Смысловой объем символа создается 
благодаря особой, значительной интонации, использованию прин-
ципа музыкальной парафразы, способной выявлять многознач-
ность слова, а также продлению последнего звука музыкальной 
фразы, погружению его в бесконечно глубокую тишину паузы 
(Свиридов называл ее «музыкой беззвучия», которая напоминает 
об исихастской византийской традиции). Слово в музыке Свиридо-
ва порой обретает эффект свечения, в ней существуют аккорды, 
создающие впечатление разрастающегося света.
Необходимо отметить, что присутствие в художественном 
мире Свиридова обобщающих символических смыслов вовсе не 

---

237 
означает, что этот мир абстрагирован, интеллектуально холоден, 
оторван от многокрасочности бытия, от полнокровной разнолико-
сти жизни. Музыка Свиридова изобилует яркими и сильными 
«зримыми» образами: в ней есть звуковые пейзажи и портреты, 
эскизные зарисовки, театральные сценки, энергичная динамика 
кинокадров. 
В становлении многогранного дарования Свиридова, в том, 
что он стал личностью огромного масштаба и носителем культуры 
мирового уровня, большую роль сыграли традиции семьи и кон-
серваторские учителя: П. Б. Рязанов, человек уникальных знаний 
во всех областях искусства, Д. Д. Шостакович, дружба с которым 
способствовала стремительному профессиональному росту Свири-
дова и тому, что он вошел в круг ленинградской художественной 
элиты. Большое влияние на молодого композитора оказал, благо-
даря своей уникальной эрудиции и человеческим достоинствам, И. 
И. Соллертинский – музыковед, театровед, литературовед, исто-
рик, философ, знаток балета. В культурном развитии Свиридова 
значительную роль сыграл также театральный художник 
А. И. Константиновский: «Он научил меня любить и ценить живо-
пись...»
Музыке Свиридова свойственна редкая пластическая образ-
ность. А. С. Белоненко отмечает: «Композитор не любил мыслить 
абстрактными звуковыми формулами, в творчестве он шел от поэ-
тического слова или от зримого образа... Георгий Васильевич об-
ладал не только цветным слухом, но и особым даром звукового во-
площения пространственных представлений, пластических обра-
зов. В его творчестве силен созерцательный элемент, значительное 
место занимает пейзаж. В его произведениях много воздуха, от-
крытого пространства. Есть и конкретные звуковые зарисовки, 
пейзажи, картины: “Наш Север”, “Рыбаки на Ладоге”. Композитор 
воспел Курскую землю, Подмосковье. В его произведениях на сло-
ва Пушкина и других поэтов воспет Петербург <…> Есть малень-
кие, чисто лирические этюды: на слова Николая Брауна написана 
чудесная хоровая акварель “Зимняя канавка”; есть и величествен-
ная “Гробница Кутузова” (пушкинское “Перед гробницею свя-

---

238 
той”), где в торжественном тихом гимне воспет Казанский собор… 
У Свиридова слух обладал чудесным даром “видения”, а глаз 
“слышал”» [с.18-19]. 
Итак, синтез слова, пластического образа и музыки стал ос-
новой художественного мира композитора. Свиридов был убеж-
ден, что суть отечественной культурной традиции – это правда и 
совесть, напрямую связанные с преобладанием «духовного начала 
в творчестве (Божественного)». Композитор оставил нам запись-
завет: «Надобно понимать музыку как составную часть общей ду-
ховной жизни нации, а не как обособленное ремесло. Важная 
мысль!!» [с.95].