Традиция — текст — фольклор

ским и царским (варианты низкого и высокого). В обоих случаях брак ока-
зывается «чудесный» именно в силу такого решительного «скачка» между 
своим и чужим, но мыслится он вместе с тем как «нормальный» — в смыс-
ле соблюдения экзогамии. Заметим однако, что экзогамия здесь соблюда-
ется только в известном смысле, поскольку она сопровождается в типе 510 
изменением социального уровня, переходом из низкого состояния в высо-
кое. То, что сказано о типе 510, отчасти применимо ко всей волшебной 
сказке в целом: социальные или иные коллизии на низшем уровне разре-
шаются тем, что герой в своей личной судьбе совершает переход из «низ-
шего» состояния в «высшее» посредством чудесного брака, сохраняющего 
формальную верность традиционным правилам брачного обмена, но так, 
что сама экзогамия из горизонтальной (разделенные пространством роды) 
как бы становится вертикальной (социально разделенные сословия). На 
этом мы прервем наш анализ. 
95 

---

В рамках настоящей статьи мы ограничимся этими несколькими приме-
рами сказок, арматуру которых составляют конфликтные ситуации в се-
мейно-брачных отношениях. Уже из приведенных примеров видно, что 
сквозь разнообразные сюжеты просвечивает единая сказочная семантика 
и что сказки едины не только в силу реальных исторических связей типа 
миграций, взаимовлияний и т. п. и не только своей синтагматической схе-
мой, но также общей специально сказочной «мифологией», имеющей свою 
парадигматику, проявляющуюся на различных уровнях и выражаемую с 
помощью различных кодов. Сказочные сюжеты с не меньшим основанием, 
чем мифические, могут быть интерпретированы как взаимные трансфор-
мации — полные или частичные. Особым предметом исследования долж-
на стать поэтика этих трансформаций, типы метафоризации и т. п. 
16 
Принципиальное и глубокое семантическое единство сказки обнаружи-
вается не только на сюжетном уровне, но и на уровне сказочной «пред-
метности» (реалии, действующие лица, состояния). 
В качестве примера анализа обратимся к замкнутой сюжетной группе 
«Гонимая героиня во власти лесного демона» (Аф. 95-98 и 102-104). 
Указанные семь сказок составили в результате анализа существитель-
ных некоторую единую семантико-сюжетную группу, различия внутри кото-
рой определяются семантической конструкцией парадигматического пла-
на. Смысловой анализ должен так расклассифицировать слова, чтобы од-
новременно были приняты во внимание и общеязыковые значения, и — в 
той степени, в какой это вообще возможно, — значения, задаваемые спе-
циально сказочной семантической структурой. Разумеется, в виду сравни-
тельно небольшого объема каждого текста, а также их значительной сю-
жетной близости во всех семи сказках встретилось много просто одинако-
вых существительных (например, в каждой сказке встретились слова, обо-
значающие имена родства — мать, мачеха, дочь и т. п., или слово дом), 
однако полного совпа- 
96 

---

дения слов, разумеется, нет. Его и не могло быть даже в том случае, когда 
тексты представляли собою весьма близкие варианты (как Аф. 95 и 96 или 
Аф. 97 и 98). 
Общая семантическая модель указанных сказок задается их наиболее 
общей сюжетной схемой: падчерицу в ее собственном доме преследует 
новая жена отца (мачеха), заставляющая девушку уйти в лес, где она ус-
пешно проходит испытание у лесного демона и возвращается домой с на-
градой. Следовательно, в указанной схеме мы уже имеем: деятелей, свой 
мир (дом), чужой мир (лес). Без этих трех крупных семантических катего-
рий данный сюжетный тип не обходится. Их наличие отграничивает эти 
сказки от других, где героем также является гонимая падчерица, но все 
действие разыгрывается исключительно внутри своего мира (первый ход 
сказки «Буренушка» — Аф. 100, сказка «Крошечка-Хаврошечка» — Аф. 
101). 
Таким образом, все существительные мы могли бы характеризовать с 
точки зрения их отношения к одной из этих трех категорий. Однако неиз-
бежны и пересечения. Если же обратиться к семантике слов, то будут по-
лучены примерно следующие категории. Категория деятелей включит в 
себя всех возможных персонажей: героиню, ее семью, испытателя (лесно-
го демона), помощников (звери и чудесные предметы). Однако это не все: 
в сказке часто говорится о различных внутренних состояниях деятеля